110 лет тому назад родился замечательный человек – Константин Иванович Панёвкин.
Эта небольшая статья – дань памяти удивительному ученому, педагогу.
2 июня 1972 года я со своей семьей: жена, двое детей — появился в Арзамасе-16. Меня пригласили в вечернее Отделение №4 МИФИ на должность заведующего кафедрой. На другой день, после знакомства с директором Алексеем Васильевичем Кузнецовым, меня проводили на кафедру «Электротехники и радиоэлектроники», руководить которой мне пришлось в скором времени. На кафедре сидел только один преподаватель. Суровый внешний вид, голова с проседью, неулыбчивый. «Константин Иванович Панёвкин, доцент, кандидат наук, основатель кафедры ЭиР», — представили мне его. Константин Иванович что-то писал на листке бумаги. Посмотрев на меня, он вынул из кармана ключик, открыл ящик письменного стола, положил туда исписанные листки, закрыл, ключик снова положил в карман. Так я увидел воочию, что попал в особый мир. До этого я девять лет проработал в Челябинском политехническом институте, защитил диссертацию. Научная тематика нашей кафедры была секретной (как и НИРовские работы в большинстве вузов страны), но такой скрытности от коллег у нас не было. Впрочем, первые симптомы особой секретности мы уже ощутили во время инструктажа в Москве и, особенно, при въезде через КПП в город. Ну, с этим знакомы все специалисты, распределяемые в «секретный» Арзамас-16.
Прошло совсем немного времени, и мы, несмотря на различие в возрасте, подружились не только лично, но и семьями. И я узнал и увидел Константина Ивановича совсем другим. За внешней суровостью скрывался добрейший человек. Главным увлечением у него была наука. В силу ряда обстоятельств, он был отстранен от дела, на служение которому был направлен на «объект» в 1946 г. с первой партией ученых и специалистов. Не мое дело вникать в суть происшедшего, но подразделение «объекта» потеряло крупного ученого (говорят, за слишком твердую позицию в отстаивании своих решений, т.к. Константин Иванович, как настоящий ученый и коммунист, всегда твердо отстаивал свои принципы). Зато наши студенты получили великолепного педагога и наставника, а институт (МИФИ-4) — первую выпускающую кафедру, со временем ставшей в вузе лидирующей.
Расскажу об особых взаимоотношениях Константина Ивановича со студентами. Он преподавал одну из самых трудных дисциплин – Теоретические основы электротехники (ТОЭ). Если для студентов-механиков проблемной дисциплиной традиционно является сопромат, то для радиоэлектронщиков – ТОЭ. Студенты-вечерники — и ТОЭ! И вот, несмотря на сложность дисциплины, ни одного студента он не отчислил за неуспеваемость. Типичные эпизоды: студент «не тянет». «Дядя Костя» (так его звали студенты меж собой) дает отстающему несколько несложных задачек и определяет срок выполнения — сутки. Студент приходит, не выполнив задание. Константин Иванович сажает его после занятий рядом и растолковывает задачи — это может длиться до 12, а то и до часу ночи. Измотав студента, он дает новые задачи и новый срок. Поняв, что пока он не освоит курс, «Дядя Костя» с него «не слезет», студент от безысходности осваивает ТОЭ, как минимум, на твердую тройку — и преподаватель доволен. И так он мог сутками возиться с каждым. Но еще интереснее он проводил зачеты или экзамены. Вот картинка. Идет экзамен, из группы осталось несколько самых слабых студентов, а время уже 4 часа утра. Константин Иванович раздает всем задачки (он всегда сам придумывал задачи, зачастую очень сложные), берет припасенные заранее удочки и говорит: «Решайте, ребятки, пользуйтесь любой литературой, я часика через три приду и буду спрашивать». А те уже по опыту знают, что просто списать ответ задачи, решенной кем-то, не поможет. Константин Иванович путем дополнительных вопросов мгновенно это определяет. И ведь никто из студентов не возражал, не обижался, ибо видели, что «Дядя Костя» это делает из желания помочь освоить этот базовый для электронщиков курс. Да и руководство института относилось к такому «нарушению прав человека» снисходительно. Другие были времена!
Да, это был прекрасный преподаватель, очень требовательный к себе. Когда ему исполнилось 70 лет, он стал замечать, что голос его слабеет. Со стороны это было почти незаметно. И года через два он подошел ко мне и заявил: «Юрий Петрович! Я не могу допустить, чтобы студенты почувствовали мой физический изъян. Я решил уволиться из института». «Константин Иванович! Я не могу допустить, чтобы мы потеряли талантливого педагога. На такие дисциплины, как ТОЭ, Электротехника такого преподавателя, как Вы, не найти… Студенты много потеряют. Давайте я сокращу Вашу нагрузку, будете приходить только на лекции», — попросил я его. Но тут уж принципиальность К.И. Панёвкина проявилась в полной мере: «Я работать в полсилы не приучен!» — и все тут. В конце 80-х годов Константин Иванович институт покинул.
Хотя Константин Иванович был старше меня на 24 года, мы быстро сдружились – нашим общим увлечением, помимо работы, была природа, походы за грибами. Мы с ним пешком облазили все окрестности в поисках грибов. А когда я получил зональный пропуск, опять же пешком мы бродили в поисках грибов уже за зоной. Он был неутомимым пешеходом. Но грибы его интересовали только как причина для походов в лес – он брал подряд и молодые и старые грибы. Приходя домой, он вываливал свой трофей на пол. Смятые, неочищенные грибы, сплошное месиво, его обаятельная супруга Анна Васильевна тут же выбрасывала в мусорное ведро. Мы получали удовольствие больше просто от совместных прогулок. Сколько интересных историй из жизни Константина Ивановича я услышал! Он был родом с Дальнего Востока, как и я. Много любопытного он рассказал мне и о своем пребывании в городе, но это были разговоры только на отвлеченные темы: о природе этих мест, о бобровых хатках, построенных этими забавными зверюшками вдоль реки Саровки, о Мордовском заповеднике и его музее, расположенном за зоной в открытой части заповедника. Рассказывал и о смешных случаях. Часто, гуляя по лесу, он задумывался над решением своих задач и незаметно приближался к пограничной полосе. Тут же появлялся конвой, и его доставляли в комендатуру, где после проверки и «беседы» отвозили домой. А вот разговоры на производственную тему были «табу». Иногда он надолго замолкал, погружался в свои мысли – похоже, обдумывал какие-то свои задачи. Было у Панёвкина еще одно увлечение – рыбалка. И опять-таки его, похоже, увлекал не сам процесс ловли рыбы, а возможность во время длительного созерцания неподвижного поплавка решать в голове научные проблемы. Ведь даже после увольнения из ВНИИЭФ и вплоть до ухода из жизни его интересовали некие фундаментальные проблемы газодинамики. И он продолжал заниматься этой чисто теоретической, «открытой» (т.е. не секретной) проблемой.
И было у нашей семьи с семьей Панёвкиных одно общее увлечение – пение. Супруга Константина Ивановича Анна Васильевна обладала прекрасным голосом, любила петь романсы, ей нравилась моя игра на аккордеоне. А Константин Иванович так увлекался этим процессом, что начинал активно дирижировать руками, не замечая ни окружающих, ни посуды на столе.
Когда Константин Иванович уволился из МИФИ-4 с преподавательской работы, он с головой погрузился в чисто теоретические исследования газодинамики. С этими работами он никого не знакомил, по привычке, сложившейся в прежние годы. Только однажды попросил меня посмотреть его труды – сотни листов рукописного текста. Но я ведь не специалист в этой области, разобраться в них не смог. Специалисты из ИФВ РФЯЦ-ВНИИЭФ (кто с ним работал на начальном этапе) говорили мне об уникальных способностях Панёвкина в этой науке, о серьезных практических достижениях. Но, по их словам, решить теоретические аспекты газодинамики без знания последних достижений в экспериментальных исследованиях практически невозможно. Только связь теории и практики позволила бы решить кардинальные проблемы, но от второй составляющей – экспериментальных данных, Константин Иванович был отстранен с 1956 года. Какова судьба этой рукописи, кому завещал ее Константин Иванович – мне неизвестно.
Для меня же по-прежнему К.И. Панёвкин – легендарная личность, талантливый педагог, добрый, трудолюбивый, принципиальный человек, не терпящий лжи, несправедливости, Патриот с большой буквы.
Ю.П. Щербак, к.т.н., доцент, лауреат премии Правительства РФ, руководитель отделения №4 МИФИ — СарФТИ (с 1992 по 2009).
Сентябрь 2023 г.
